Этюд 15. Тайна
мыслящий, одаренный человек все время находится в процессе недооценки себя, своих способностей и успехов (у бездарей все наоборот) – это естественное состояние, потому что мысль ведь никогда не достигает цели, сознание – бесконечность
у него есть эта даль, которая и порождает тревогу, чувство фрустрации, ну и творческие импульсы, в которых постепенно он начинает видеть истинную цель и смысл своей жизни
таким образом он переходит из личной сферы, из замкнутости своего мира, своего сознания — в иную, в сферу духа, оказывается ведомым; ибо талант дается для труда, карьеры и пр., а дар — не от мира сего и влечет за его пределы…
и у них все другое, и день, и ночь, и свет, и тьма, и сон, и творчество, так что в конце концов и сами они – другие – как у Бальмонта: не зови – он не отзовется…
уже символисты отвернулись от мира, а сюрреалисты подняли бунт; но это бунт ночной, он – сохранение; дневной бессмысленный и может лишь сокрушить, потому что нельзя реформировать обычный дневной мир – и в этом нет смысла
все возможные идеи, все модели уже описаны и все одинаковые, никуда не ведут: суть не в моделях, а в людях, которые слишком ленивы и глупы, и поэтому в этом мире нарастает снова энергия разрушения
а те стремились сохранить тайну; сегодня миллионы людей не заметили как вышли из зоны Тайны, и обнажилось дно цивилизации (она села на мель), и там только грязь и ядовитые гады: они сожрали горизонт и теперь не знают, что делать
но как сохранить Тайну? – путь только один: стать Тайной
это заветный и единственный путь, магическое Дао, крестная тропа, и всегда будет только так: если вы не можете утвердить какую-то ценность, надо стать ею – над миром и вопреки миру, абсурдно и нарушая все его законы
и важно на этом пути открыть свой язык, ибо язык – это очень важно, и пока вы говорите на обычном языке долин, ваше сознание остается дольним; и сначала этот язык был неловкий, он состоял из странных нелепостей, криков, междометий – так начинает гудеть и бурчать ребенок, не в силах пока говорить слова; однако потом он обрел простоту и силу первоначальной речи
посвященные говорят на своем особом языке; озаренные физики, математики, мистики… иногда вам кажется, что вы его понимаете, однако это тайный язык не потому, что в нем какие-то особые слова, а потому что за словами всегда реет Тайна
обычный человек весьма ценит свое произведение, а как иначе? – он же вложил в него ум, энергию и надежды, и эти надежды превращаются в реальность слишком быстро и тешат его самомнение; он не готов к долгому пути, не говоря уже о пути бесконечном – это понятие уже томит плоский ум…
у гения просто иной масштаб, и он спокойно перечеркивает реальность (хоть этой луной, как делает Магритт), заявляя эту бесконечность, подписывает отречение: вот, огромное дерево, и сквозь него вы ничего не видите: даже видимый мир – тайна, если посмотреть этим зрением
и когда вы говорите: ага, понял – это уже ошибка, потому что невозможно такое понять этим же самым умом, которым вы воспринимаете вечерние новости или движение курсов… ага тут не подходит
вам только кажется, что это разъяснение – потому что ваш дольний ум привык к разъяснениям и прояснениям, к системе и логике; так птица кружит над гнездом, и вы видите полет птицы, но не видите гнезда; так шаман танцует вокруг огня – и вы видите танец, но не видите тайны
и когда людям кажется, что он пришел к финалу, к концу пути, и все понятно, на самом деле ничего не понятно, потому что ясность зависит от тайного знания, от невыразимого, функция смысла – Бесконечность, так что он пока в самом начале дороги к свету…
и я люблю картины, на которых сумрак или бесконечная даль, вот они и подошли ближе всего к этой мистике, к настоящей протяженности идеи, к истинной глубине мыслящего сознания