Эдгар Дега. Без эротики
туалеты Дега не возбуждают никаких ощущений, кроме эстетических; я ловлю себя на следующем восприятии: я вообще не смотрю на это как на женское тело, но тут главное – игра пастели, эта поразительная его способность вкраплять холодные кобальты в жаркую гамму
и все сразу начинает играть, живая гамма – но не живое тело; это ему тут и не нужно, он весь в эстетике, так что тело, для Дега, просто интересный объект для пастели, вот и все
в этой связи, эротика в живописи предстает в несколько ином свете: понятно, что суть не в сюжете, а в том, как вы это пишете, как ставите акценты; и тут знаменитая картина Курбе из музея д’Орсе, на которой представлен известный женский детородный орган, тоже наводит на интересные размышления…
это вызов, это полное обнажение, максимальное приближение, как бы прямой вопрос: и что? – и ничего: секс, сексуальность не несет никакой эстетической нагрузки, порнография бесплодна и пуста
чистая эстетика — другой предел – и именно это доказывает вся эта серия кисти Дега – удивительный возвышающий колорит
Э. Дега. Женщина в ванной
тут голубоватый свет утра струится, словно прикрывая тело пеньюаром, обращая его в эстетический объект, лишая энергии чувственности; женщина или спиной, или в неудобной позе – она моет или вытирает ноги – она занята делом и совершенно не обращает на вас внимания
учитывая, каких именно женщин он писал, ситуация странная: вам даже в голову не приходит, чем именно она занималась до этой полезной и необходимой процедуры…
Э. Дега. После ванны. Женщина вытирается
чем ярче гамма, чем более горяча палитра, тем меньше эротики: мы видим, как тут красный работает не на повышение чувственной экспрессивности тела, а наоборот – по периферии, что создает трепетную плоть, выявляет эту ясную нежность живого женского тела
я даже не знаю, называть ли такие вещи ню? – по сути дела, они все покрыты, скрыты за слоем пастели! – совсем уже нелепая идея, однако принцип анализа – высказывать все идеи, я просто честен…
тут вообще возникает общий вывод еще более рискованного рода
я смотрю на признанных мастеров женского портрета и ню ХХ столетия – Модильяни, Ван Донген, Матисс, Дельво – и вижу совершенное отсутствие эротизма: обнаженные тела либо вообще лишены жизни и превращены в статуи, как делают Дельво или Магритт, либо они схематизированы
в них нет чувственной энергии, которой дышали дамы прошлых веков – так может, ее там на самом деле нет? – то, что современная женщина стала грубоватой, вызывающей, открытой, однако утеряла настоящую эротику, это же факт…
Э. Дега. После ванной
тело осталось – как мясо, прошу прощения, или вот тут – как натура, натурщица, не более того; глядя на его картины, можно предположить, что любимой частью женского тела для него являются лопатки – веселая история!.. до чего мы докатились
почему я недоволен? – да потому что когда гляжу на эти изумительные пастели, мне явно чего-то не хватает, и я совершенно ясно осознаю, чего именно! – такова уж природа нашего восприятия
и рискну добавить: такова вообще природа высокого искусства, которое соединяет начала, по выражению Гершензона, в нем «бездны сходятся», и женское тело без вызова, обольщения, зова, без энергии чувственности… у Дега это, конечно, получилось очень красиво, но –
понимаете, мадам, лошадь должна быть на полотне лошадью, яблоко – яблоком, хотя вы и не можете его съесть, а женщина – все-таки женщиной, а не красивой пастелью, неотличимой от стены или полотенца – или нет?
ведь в яблоке я ощущаю его свежесть и сок, и я могу ощутить прохладу комнаты по тени, которую так искусно кидает Матисс; ну а в женщине – тоже я очень многое ощущаю, и тогда картина обретает некую глубину, иные смыслы etc.
и чем ярче вещь, чем талантливее она написана – а именно таковы пастели Дега, в этой технике ему вообще нет равных — тем разительнее эта ущербность, повторю: уж таков закон нашего восприятия; в общем тут мне остается добавить нечто спасительное и банальное, типа:
de gustibus non est disputandum