Тропа страха

Кьеркегор в известной книге писал, что «страх есть скованная свобода», он связан с ничто

…ничто порождает страх. Такова глубокая таинственность невинности: она одновременно является страхом

Монтерлан писал о том, как страх притупляет разум, играет роль яда, одновременно

Благодаря ему эта (общественная) машина работает без перебоев

люди жмутся друг к другу, объединенные неизвестностью и страхом ¹

страх рассматривают как потерю себя, самоотсутствие ²; человек сознательный, мыслящий тоже бежит по тропе страха, однако само это развитие, движение, какая-то цель снимают напряжение

человек мыслящий осознает незавершенность знания, неясность своей позиции в мироздании, энигматичность вселенной – и свою собственную; тут есть разность миров, которая определяет абсурд моей ситуации в мире

если я его принимаю, значит выбираю свободу; а ее антиподом будет страх, в котором можно жить и любить, так сказать, выбирая ясную часть; при этом есть люди, которым нравится эта разность миров, этот абсурд, когда нет ни направления, ни опор

коррупция, воровство на бесконечной равнине – в том числе и следствия этого метафизического страха, когда неукорененный человек пытается зацепиться за реальность (ворует ее): что могут делать персонажи Гоголя, кроме как тащить что попало?

в «Ревизоре» он ваяет потрясающее нарастание страха – от беспечности первой сцены, когда они посмеиваются в своем кругу, до последней сцены, когда мир окаменел в страхе — там совершенная мертвость, ни капли жизни нет

и получается, чем больше человек наращивает материю, богатство, тем острее начинает ощущать эту абсурдность жизни, тем менее способен к свободе – парадокс, который немногие могут осознать и освоить

*

Абсурд… смысл, который может быть воспринят лишь в некой альтернативной реальности… ³

путь туда непростой; подчас человек небездарный все же его – по той или иной причине – не находит, и он оказывается в ситуации тотального тупика, абсолютного страха, и это преддверие суицида

такой человек не может воспринять никакую неудачу, срыв, это уже как последняя капля, решающий движущий момент, хотя здравое осмысление сразу разрешило бы ситуацию – но в данный момент оно невозможно

кстати говоря, суицид не всегда следствие неразвитости и такого тупика: настоящие творческие персоны испытывают это парение меж миров, часто мучительное, и они как раз имеют некое высшее право на суицид (об этом много писал Сиоран)

вообще, это потенциальное состояние, результат моей внутренней свободы (Кириллов в «Бесах»), однако творческие люди живут ради творчества, оно становится единственным смыслом их напряженной жизни

когда творчество совершено, жизнь объективно больше не имеет никакого смысла – и более того, абсурд существования просто кричит на фоне былого творческого восхождения, и жить без смысла, занимаясь болячками, они не способны…

тем не менее, хотя эта дорожка опасная, тут преодолен страх

другая дорога – христианская мораль, которая побеждает страх, ибо в первую очередь решает проблему разности миров: тут дарована духовная среда обитания, и физический мир отходит в тень – восстановлена цельная картина бытия

наверное, христианам тоже ведом страх: выходя из-под власти Образа, спускаясь с высоты, человек всегда ощущает это сквожение и зияние Ничто – просто тут страх занимает свое естественное место и даже побуждает к вере, упованию…

ну а в дольнем мире все иначе; в последнем объятии персонажи Бексински, теряя очертания, утеряв сущность и цель, жмутся друг к другу – две трагические тени в мире разбоя и раздора

И надо обняться – чтоб вниз не сорваться
А если сорваться – сорваться вдвоем…

там любой захват рождает страх; у вас много денег – вы боитесь их потерять, они требуют преумножения и т.д.; при этом, человек становится агрессивным и жестоким, жизнь в нем отмирает

в мире полно хищников, которым надо убивать, чтобы они могли существовать; однако не только это: змея жалит не из хищности, а из страха, и рептилоиды превратили наш мир в мир всеобщей тупой борьбы, мир конкуренции, которая неизменно перерастает в войну

и в конце концов – и вполне ясным образом – это война страха против свободы; ну а поскольку к свободе пригодны немногие, страх безусловно побеждает, он доминирует, порождая новые и новые страшные картины будущего

рептилиям нужен страх, чтобы выжимать соки из человечества, спрессовать его в массы, лишить воли и творчества, чтобы весь мир превратился в джунгли; представьте себе крокодила, который попал в город, потому что его болото пересохло; что он будет делать?

он найдет канаву с водой и будет там сидеть, поджидая прохожего, потом нападет, а если их несколько, то скоро в городе воцарится всеобщий страх — таким образом он снова окажется в своей привычной стихии; понятно, как надо решать подобные ситуации…

у Гигера люди теряют автономность, это уже не индивиды, а части змеемашины, они отдаются во власть машины-рептилии, чтобы не испытывать страха: свобода им явно не по зубам

при этом, непонятно и не важно, что они из себя представляют – они уже вещество; в его композиции используется каждый дюйм пространства, и тут уже вообще нет и не может быть никакой свободы: страх побеждается лишь забвением, растворением: тут просто некому бояться…

*

выход, конечно, в творчестве, которое и есть оптимальная форма присутствия, Dasein, путь к осуществлению, реализации – к бытию

отвязать все путы, разрубить узлы, отойти от причала, около которого есть ощущение безопасности, — нет, это совершенно ложное ощущение, потому что корабль должен выйти в открытое море, чтобы найти свою свободу;

найти себя

*

Дополнение

1

тем не менее, я не думаю, что человек чувствительный, развитый может освободиться от страха вовсе – да и такой задачи перед ним не стоит; все-таки, при решительном расширении горизонта сознания – а именно в этом задача настоящего образования и культуры – человек не может не ощущать кричащий абсурд своей позиции и зло мира

мой страх есть часть меня самого; и чем дальше удаляюсь от людей, от всей этой общей роевой массы, тем ярче картина сознания, глубже интуиция, полнее творческий импульс – и сильнее страх уже перед миром

однако это уже другой страх: не дрожь скользкой твари, а отвращение и ощущение опасности, чувство отчуждения и т.д., тоже помогает осознать этот путь человеческий – путь бесконечный…

 

2

и это творчество уже не обращено к людям: тем, кого ваяет Гигер, оно не нужно, им уже ничем невозможно помочь; да они и не осознают своей беды, свыклись с таким состоянием, иного не знают

но можно ли жить в постоянном страхе? – дышать, говорить, работать с дрожью, испытывая непрерывный скользкий страх? – еще как можно: они общаются, делятся своими страхами, даже протестуют в меру и т.д.

страх – чувство, и он может быть отчасти живым – может быть, единственным живым – последним человеческим чувством, когда сидит эта лягушка на столе у зоолога, сидит неподвижно, потому что рыпаться уже некуда

и она, может, видит и даже осознает, что там происходит с другими лягушками, все понимает и окаменела в ожидании расправы – и только видно, как колотится ее крохотное сердце, последнее движение жизни – обреченной…

---

 ¹ Дневники, с.443

 ² Семиотика страха, с.206

 ³ Семиотика страха, с.222