Сэмюэль Беккет, знаменитый, таинственный, абсурдный, скандальный, остается для нашей культуры энигмой. Мы пытаемся его читать и ставить, сложнее с пониманием и исследованием. В мире вышли сотни томов, посвященных Беккету, он наряду с Прустом оказался самым исследуемым автором ХХ века, в России пока относительная тишина.
Что такое феномен Беккета и почему он нуждается в исследовании и освоении? Наверное, самое первое – тот абсурд, который с его легкой руки стал ведущей художественной идеей второй половины ХХ века, к тому же точно и емко выразив социально-культурную ситуацию в мире. Тексты Беккета – это поразительная работа со словом, он сумел сделать слово глубоким и трагическим; разрушая связи в своих текстах, устанавливая тонкие параллели и антитезы, он создает человеческий текст, глубокий и символичный. Он повернул европейский театр от действия к слову – это возвращение к слову, возвращение к смыслу в противоположность пустой сентиментальности или «площадному действию».
Его тексты поразительно содержательны, это настоящая философия. Это основная онтологическая посылка, вечная мысль об одиночестве человека, его сомнении и надежде. Она бьется в каждой сцене, в каждой реплике, не оставляя вас, как набат, острый, горячий вопрос к Богу от вечного странника по пустынным дорогам мира сего. Этой темой он ужасно близок нам, однако это конечно же и главная идея, центральный нерв современной мировой культуры.
Давший совершенно новую эстетику, оказавший решительное влияние на послевоенные поколения, Беккет – это целая культура, и мне кажется, пора раскрыть и прочесть эту книгу в России, с чьей литературой его связывают достаточно прочные нити.
Исходя из этой задачи, я пытаюсь прочесть эти тексты. Я написал книгу не о Сэмюэле Беккете – эту замечательную биографию его под названием «Проклятье славой» написал уже Джеймс Ноулсон, — я просто оказался в ситуации завороженности текстами – пьесами, прозой Беккета, — и эта книга есть просто попытка аналитического чтения текстов, вот и все.
Тут нет никакого намека на хронологический принцип, я не делаю ни малейшей попытки проследить какую-либо «эволюцию взглядов». В малой степени – чтоб не повторять сказанного и ощутить некий критический контекст, — пользуюсь материалами западной критики, а также результатами собственных занятий и семинаров. Всякое аналитическое чтение предполагает размышление, некие спекуляции и свободу, которую кое-кто может объявить произволом. По-моему, в этом нет ничего страшного. Мир Беккета необъятен, и тут всем найдется место.