Понять картину

понять картину – выражение странное и неточное…

дело не в том, чтобы собственно понять данную картину – чаще всего картина проста и никаких особых загадок в ней нет, — однако надо понять, куда она ведет; картина – это окно в мир, так вот прочесть этот мир – эта задача потруднее, чем просто описать что видишь на картине, или еще есть странная тема «история создания картины»

такой рассказ напоминает по нелепости работу спортивных комментаторов, которые просто рассказывают зрителю то, что он и так видит на экране вместе с ними…

есть картины интересные, в которых ты находишь массу ходов, у них много измерений: вертикальные, как у Кандинского, вглубь, как у голландцев, и т.п. – а есть картины плоские, на которых есть только то, что ты видишь на холсте

это многозначительность, болезнь неглубоких художников, в кино был такой режиссер Антониони, который снимал страшно многозначительные и как правило бессодержательные фильмы

меня интересуют картины, сквозь которые виден мир, и я могу войти в этот мир и изучать его, и даже жить в нем – в этом и заключается смысл искусства, а вовсе не в том, чтобы оценить опус и отнести его в определенной идее (и повесить на пыльном чердаке на бесконечную забытую стену забвения)

получается, что я пишу не собственно о живописи – это особый разговор, и мне нечего сказать, например, о картинах Клода Моне: это надо просто смотреть, наслаждаться и пр. – и даже не о данной картине, которая, на мой взгляд, просто знак, повод, путь; и это кажется мне очень нужным и полезным, кроме того что это приятно делать

мне кажется, наш человек слишком растворен в здешнем, живет в одной (как правило, бытовой или политической) плоскости; он утерял ту сложность сознания, его глубину, в которой и обретается воля к жизни, возвышенность, радость и настоящая мудрость

радость простых вещей и наслаждения сложными образами и глубокими идеями – разные горизонты сознания, и там, и тут – жизнь, и человек тем более человек, чем большими горизонтами он владеет, отсюда, понять картину в большей мере значит – понять себя

надо нести в себе всю эту сумму значений, чтобы знаки картины могли пробудить их: я учусь у Матисса и Кандинского именно потому, что во мне все это уже есть, а их опусы проявляют, оживляют, и я вижу, понимаю, спорю, осознаю

это разговор единомышленников, одна компания, и чаще всего сама по себе картина – для постороннего человека, для чужого – ничего вообще не значит, и ему приходится писать биографии и произносить пустые эпитеты, чтобы заполнить собственную пустоту сознания

это связано с вопросом о том, «что хотел показать художник», я лично этого не знаю и никогда не узнаю, даже если у меня есть письмо, в котором Кирико черным по белому пишет, что он хотел показать; показал другое…

это мое восприятие, только мое прочтение, поэтому никто не вправе его присвоить, у него будет другое прочтение, а сумма таких прочтений, мнений, опусов, критики, вариантов и реакций и называется культурой, а культура нужна, чтобы предохранить нас от дикости – кроме того, это кайф, это жизнь

и получается, что в абсолютном, или «научном» смысле, понять картину невозможно, настоящая картина – остается тайной во тьме культуры, и я возвращаюсь к ней снова и снова – чтобы найти новые идеи, новые значения, которые на самом деле появились во мне, существе, которое тоже тайна

так движется бесконечный круг познания